КАЛЕНДАРНАЯ ПРОБЛЕМА - Часть Вторая

24 февраля 1582 г. папой Григорием XIII была издана специальная булла «Inter Gravissimas», в соответствии с которой следующей датой после 4 октября 1582 г. шло 15 октября, — эта дата и считается теперь официальной датой введения календарной системы, получившей название «григорианской». 

Новая календарная система создавалась под предлогом исправления грубых ошибок юлианского календаря и утверждения большей точности его преемника, хотя на самом деле была попыткой римского престола изолировать «восточных схизматиков» (то есть православных) от влияния на европейскую политику. В пользу этого свидетельствует и тот факт, что западноевропейская наука далеко не сразу приняла новую календарную систему и критиковала ее именно за неточность и непродуманность. Так, например, представитель Сорбонны Франсуа Виет (1540–1603) утверждал астрономическую необоснованность григорианской календарной системы, а Жозеф Скалигер (1540–1609), основатель научной хронологии, разработал в годы введения в Европе нового календаря систему унификации летоисчисления на основе не григорианского, а именно юлианского календаря. Но повторим, что споры астрономов и математиков мы сознательно оставляем за границами нашего сегодняшнего повествования. Мы рассматриваем сегодня только цели календарной реформы, методы ее проведения и тот результат, к которому она привела в итоге Поместные Церкви.

Опасаясь Интердикта папы, латинские короли Европы начали в законодательном порядке вводить в своих странах новый стиль, что вызвало протесты даже среди благочестивых римо-католиков, населявших их... 

Более того, это вызвало к жизни и первое в истории движение ревнителей-старостильников.

Да-да, вы не ослышались, друзья! Первые старостильники появились, как оказывается, без малого полтысячелетия тому назад. И их интуитивное неприятие нововведения, подобное тому, как человек со здоровым чувством обоняния отвергает протухшие продукты, вызвало своевременную и здравую реакцию со стороны тогдашнего полномочного церковного «санэпиднадзора» – собора глав древнейших Поместных Церквей под председательством Константинопольского патриарха.

В Речи Посполитой королевский указ о введении григорианского календаря породил большие волнения не только среди православных, но и среди следующих юлианскому календарю армян. Известный защитник и покровитель Православия князь Константин Острожский послал по этому поводу запрос в Константинополь. Патриарх Иеремия II ответил разъяснительным посланием, которое отправил в Литву вместе со своими экзархами – протосинкеллом Никифором и архидиаконом Дионисием. Аналогичные послания патриарх направил Московскому митрополиту Дионисию, митрополиту Ионических островов, которые находились под властью венецианцев, дожу Венеции Никколо де Понте и самому папе Григорию XIII.

Тем временем, королевские власти и латинская иерархия Польши начали насильственное введение нового календаря в православную среду, видя в этом замечательный повод склонить непокорных зилотов-схизматиков по принципу «против лома нет приема». В декабре 1583 года Львовский архиепископ Ян Димитрий Суликовский поручил своему брату Войтеху закрыть в городе все православные храмы накануне Рождества Христова. Войтех вместе с канониками своего капитула и толпой черни обошел все православные храмы Львова, прервал совершавшуюся там литургию, изгнал молящихся и запер церковные двери. Такие же волнения прокатились и по многим другим городам. Однако попытки насильно внедрить среди православных новый календарь натолкнулись на стойкое сопротивление последних.

Сомневаюсь, что некие рациональные побуждения стали тогда для этих не шибко грамотных ремесленников из братств основной платформой их протеста. Скорее, как палец, стремящийся исторгнуть вместе с гноем кусок древесины, случайно попавший в него при колке дров, они и исторгали из Тела Церковного нечто, не опознанное пока ими рационально, но опознанное пока еще здоровым иммунитетом как чужеродное и болезнетворное.

Для оценки совершенного римским престолом «рейдерского захвата» Предания наш православный «санэпиднадзор» в лице Константинопольского патриарха Иеремии II Великого, Александрийского патриарха Сильвестра и Иерусалимского патриарха Софрония V созвал в 1583 году Константинопольский Всеправославный Собор, который вынес следующее постановление:

«…так как опять церковь старого Рима, как бы радуясь тщеславию своих астрономов, неосмотрительно изменила прекрасные постановления о священной Пасхе, совершаемые христианами всей земли и празднуемой, как определено, – сего ради становится причиной соблазнов... Сего ради мы должны были сказать, что о сем постановлено святыми Отцами... Кто не следует обычаям Церкви и тому, как приказали семь святых Вселенских соборов о святой Пасхе и месяцеслове и добре законоположили нам следовать, а желает следовать григорианской пасхалии и месяцеслову, тот с безбожными астрономами противодействует всем определениям св. соборов и хочет их изменить и ослабить — да будет анафема, отлучен от Церкви Христовой и собрания верных да будет. Вы же, православные и благочестивые христиане, пребывайте в том, в чем научились, в чем родились и воспитались, и, когда вызовет необходимость, и самую кровь вашу пролейте, чтобы сохранить отеческую веру и исповедание. Хранитесь и будьте внимательны от сих, дабы и Господь наш Иисус Христос помог вам, и молитвы нашей мерности да будут со всеми вами. Аминь».

В 1585 году патриарх Иеремия по просьбе константинопольских армян прислал в Польшу и Литву еще одно послание, в котором горячо убеждал православное и армянское духовенство ни в коем случае не принимать римского новшества. Видя, что «рейдерский захват» нахрапом не удался и живой организм Православной Церкви вполне себе еще может сопротивляться иноприродной для него заразе, король Стефан Баторий был вынужден уступить здравому смыслу и признать за православными право литургического употребления юлианского календаря. Иммунитет церковного организма Русського (именно так, через «мягкий знак», бо на тот момент общего и для Киева, и для Москвы) Православия оказался тогда здоровым.

Впоследствии постановление Собора 1583 года о новом стиле подтверждалось на Всеправославных или Поместных Соборах, а также в окружных патриарших посланиях в 1587, 1593, 1722, 1827, 1848 и 1895 годах.